П. Никифоров. Муравьи революции (Восстание в Москве и семеновцы после восстания)

Политическая стачка и восстание в Москве

Удар правительства по Совету рабочих депутатов глубоко потряс рабочие массы столицы и вызвал бурную волну протестующих демонстраций. Одна за одной останавливались гиганты, казенные и частные заводы и фабрики. Рабочие валом валили на широкие проспекты. Начались столкновения с войсками. На окраинах столицы появились баррикады.

Оставшиеся не арестованными члены Совета рабочих депутатов совместно с революционными партиями выступили от имени Совета с призывом к политической стачке и вооруженной борьбе с правительством.

«Ко всему народу Правительство арестовало бюро крестьянского союза, бюро почтово-телеграфных служащих, председателя Совета рабочих депутатов и, наконец, правительство арестовало весь Совет в полном составе. ... Братья рабочие, неужели мы не защитим выбранных нами людей? Забранные товарищи сделали свое дело, теперь дело за нами. Неужели мы предадим их? Не бывать тому! Один за всех, все за одного! Совет рабочих депутатов петербургских рабочих решил и объявляет по всему Петербургу и его окрестностям всеобщую политическую забастовку. В четверг, 8 декабря, во всех заводах и фабриках работы должны быть остановлены. Борьба начата, она будет стоить великих жертв, быть может, многих жизней, но что бы то ни было, мы не сложим оружия... Солдаты, матросы, присоединяйтесь к нам, нет силы, которая бы могла пойти против армии, объединившейся с народом...»

Крупные заводы закрылись, но присоединение фабрик шло туго. Все же жизнь постепенно замирала во всех промышленных очагах столицы. Рабочие боевые дружины занимали секретные стратегические пункты, рабочие на окраинах строили баррикады. На центральных улицах шла «проба сил». Толпы рабочих занимали перекрестки центральных улиц и на приказания офицеров не расходились. В некоторых местах казаки отказывались разгонять рабочих и уезжали в казармы, в некоторых местах после команды офицеров нерешительно нажимали на толпу лошадьми, стараясь оттеснить ее на тротуары, в некоторых местах шли в атаку и били рабочих нагайками, саблями; на улицах появились убитые и раненые.

Из Москвы шли радостные известия: Москва в руках восставших рабочих.

Московские события сильно встревожили правительство: демонстрируя войсками по улицам Петербурга, правительство избегало вступать в открытые бои с пролетариатом столицы и сосредоточило все свое внимание на московской опасности.

В Москву был брошен лейб-гвардии Семеновский полк, артиллерийские и пулеметные части. Московские события развертывались с чрезвычайной быстротой и заслоняли собой медленно развертывающиеся события Петербурга. Все как-будто притихли и ждали, чем кончатся события в Москве.

14 декабря собрался новый состав Совета и вынес единственное весьма краткое постановление:

«Совет рабочих депутатов постановляет: продолжать политическую забастовку и приступить -немедленно к открытой борьбе. Не допускать роспуска митингов, обезоруживать полицию и разгонять казаков».

Развернувшееся движение рабочих, однако, уже не могло подняться до необходимой высоты, когда оно превращается в вооруженное восстание. Была готовность, во энтузиазма уже не было. Желание конца большинства участников наложило свой отпечаток на движение.

Военные части как массы не выступали. Гвардейский экипаж как организованная сила также не выступил. Безоружные демонстрации рабочих, не дружно развертывающаяся политическая забастовка, усилившиеся на улицах столицы военные силы правительства, молчание Кронштадта не создавали необходимого настроения в экипажах и сухопутных войсках. На митингах экипажа братва упорно твердила:

- Без Кронштадта ничего не выйдет, голыми руками казаков не возьмешь.

Было ясно, экипажа целиком не поднять.

Наша группа также не была уверена, что движение превратится в вооруженное восстание, все же решила быть готовой на случай необходимости выступить. Начальством по экипажу был дан приказ не оставлять казарм, однако приказ не выполнялся, и матросы массами уходили в город.

17-18 декабря стали поступать из Москвы тревожные сведения. Подоспевшие на помощь из Петербурга и других мест войска одолели повстанцев, и восстание быстро пошло на убыль.

Поражение Москвы сразу же отразилось на движении рабочих Петербурга: один за другим начали работать заводы, пошли трамваи, исчезли на окраинах баррикады. Революция быстро катилась к закату.

Неудачная экспедиция

Революционная волна быстро опадала по всей России. Рабочее движение не нашло опоры в войсках в нужный момент и потерпело поражение.

Правительство быстро оправилось. Начались повальные обыски и аресты. Улицы приняли вид военных лагерей. Колеблющиеся части были приведены к повиновению и выведены на охрану «порядка». Совет рабочих депутатов прекратил свою деятельность. Из разных мест России приходили известия о кровавых расправах над участниками движения. С.-д. партия выпустила прокламацию, говорящую о поражении революции и рисующую картину кровавых расправ правительства над участниками восстаний. Из Москвы вернулся Семеновский полк, получивший торжественную официальную встречу и награды от правительства.

Однако, несмотря на поражение, особого уныния не чувствовалось.

На конспиративном совещании военных работников было решено строиться на нелегальные рельсы и усилить работу в войсках, со ставкой на подготовку нового восстания. Семеновский полк, получивший почести и награды от правительства получил весьма чувствительную пощечину со стороны не только рабочих, но и со стороны крестьянства. Семеновский полк подвергся единодушному бойкоту всей трудовой и частью даже либеральной столицы. Солдаты от родных получали письма, проклинающие их за кровавые расправы в Москве и лишающие их права возвращения в семью.

Военная организация решила обратить усиленное внимание на Семеновский полк и развить в нем работу. На меня была возложена задача добиться связи с семеновцами.

В Семеновском полку у меня было несколько земляков, через которых я и решил позондировать почву в полку. В ближайшее же воскресенье я устроил свой выход из экипажа и отправился в Семеновский полк. У ворот меня встретил дежурный.

- Ты к кому?

Я назвал фамилию моего земляка.

- Обожди, дежурного офицера позову.

Вышел офицер, подробно допросил меня, откуда я знаком с дюйм, земляком и зачем к нему иду. Получив от меня исчерпывающие вопросы, офицер ушел; через несколько минут вышел дневальный и пригласил меня войти. Поздоровавшись со мной, земляк прищурил глаз и больше, чем нужно, задержал мою руку в своей. Я понял, что нужно быть осторожным. За все время беседы дежурный унтер-офицер неотступно находился вблизи нас и наблюдал за нашим разговором. Все же земляк успел мне сообщить, что «зажато и нельзя слова сказать, куда-то услали целую группу». Мне же предложил быть осторожным и в полк не приходить. Ясно было, что полк терроризован до крайности, и настроение у. солдат угнетенное. Когда я поставил вопрос об увязке, земляк отрицательно покачал головой. Недалеко от нас стоял офицер и внимательно за нами наблюдал, потом он подошел к нам ближе и стал слушать, о чем мы говорим. Обменявшись несколькими словами о домашних делах, мы простились с земляком и я ушел.

Выйдя за ворота полка, я почувствовал, точно тяжесть с меня свалилась.

- Хуже, чем в тюрьме! - невольно вырвалось у меня.

Из полка я зашел к одному из членов военной организации и сообщил ему о моей неудавшейся экспедиции в Семеновский полк.

На другой день после моего визита к семеновцам: меня внезапно перевели из пекарни в роту. Все наши попытки выяснить причину перевода ничего не дали. Была ли провалена моя работа на пекарне или был запрос из Семеновского полка о моем посещении, выдавший мои нелегальные отлучки из экипажа, установить мне не удалось.

Во всяком случае моя непосредственная связь с городом на неопределенное время порвалась.

Биографическая справка

Никифоров Петр Михайлович (1882 - 1974) - революционер, советский партийный деятель.
Родом из окрестностей Якутска, отец - золотоискатель, мать - крестьянка. В 12 лет отдан "в люди" к богатому купцу. В 1900 году после нескольких лет тяжелой черной работы у разных хозяев получил постоянное место рабочего на телефонной станции в Якутске. В 1901 году стал членом социал-демократического кружка. В 1904 был призван на военную службу - в Балтийский флот, участвовал в Крондштадском восстании. С 1906 года перешел на подпольное положение, участвовал в работе социал-демократического движения в Крыму, в Баку, в Сибири. В 1910 году арестован за ограбление почтового отделения, просидел несколько месяцев в Иркутском Александровском централе в качестве смертника, потом казнь была заменена 20-летней каторгой. В 1917 году направлен на Дальний восток, где спустя год арестован белогвардейскими войсками. После освобождения в 1920 - председатель Совета Министров Дальневосточной республики. В 1925—27 полпред СССР в Монголии, затем на ответственной работе в Совнаркоме СССР, заместитель наркомснаба РСФСР.

Далее: Коноплянникова Зинаида Васильевна (1878—1906)