Обарнич стан

Каждая местность в Московском государстве имела свой точный адрес. Территория, которую занимает Красковский поселковый округ, в древности входила в состав подмосковного Обарнича стана, расползавшегося по левобережью реки Пехорки и по обе стороны нижнего течения ее притока — речки Черной (теперь Чернавка). Первое упоминание о нем относится ко времени Ивана Грозного, но границы этого стана наиболее полно прослеживаются по документам XVII-XVIII вв., когда в его состав входили селения: Горяиново, Бедрино и Пищальниково — на правобережье реки Пехры, Темниково, Русавкино, Мотяково, Торбеево, Корнеево (позже Зенино), Машково, Красково, Старое Соколово — Малахово, Михайлова (позже Станки, Ворово-Змиево), в также Полушкино, Опариха, Панино (последние теперь в Раменском районе).

Примерное расположение территорий Обарнич стана

Деление на станы и волости возникло еще во времена Великого Владимирского княжества. Для сбора дани с населения огромное княжество было разделено на волости, которые находились в ведении княжеских слуг — волостелей. Крестьяне сообща собирали и платили дань, а их земля считалась собственностью князя и была его главным богатством. Ею он расплачивался со своими приближенными боярами, слугами, воинами, раздавая им земельные наделы. Крестьяне, жившие на этой земле, становились зависимыми от новых землевладельцев. Они не только содержали своего помещика, но и должны были платить подати в пользу князя.

Села и деревни, принадлежавшие разным владельцам и расположенные на одной территории, объединялись в большие группы, подобные волостям. Здесь устанавливалось постоянное место, куда прибывали сборщики с военным отрядом. Это место называлось станом. Обычно оно располагалось около реки или у слияния речек, что обеспечивало удобство проезда военного отряда в условиях тогдашнего бездорожья, так как речное русло было самым надежным ориентиром в пути среди дремучих лесов. В дальнейшем станом считалась вся территория, объединявшая окрестные владельческие села и деревни, а его на-; звание в большинстве случаев связывалось с названием речки, ' на которой он был расположен. Так, по мере продвижения от старинного стольного города Владимира к югу от Кошелева стана, находившегося на реке Клязьме, формировались: Пехорский стан - в верховьях речки Пехорки, Почернев стан — между средним течением Пехорки и речки Черной, Каменский стан — на речке Каменке (Вьюнке).

Деление территории на станы и волости сохранилось в дальнейшем вплоть до административных реформ при Екатерине II во второй половине XVIII в. Но границы их изменялись, главным образом, за счет раздачи земельных наделов из дворцовых волостей боярам и дворянству. Так, например, не ранее XVI в. образовался стан Замосковное Раменейце, выделенный из дворцовой волости Раменье.

Первоначально служилые люди получали земли в поместье — временное пользование на срок их службы. Со временем наиболее близкие к великому князю люди выкупали поместья или получали их в дар за свою службу. Такое имение называлось вотчиной, так как независимо от службы передавалось по наследству от отца к сыну.

Обарнич стан, самый малый по размерам территории, по-видимому, позже других выделился из состава дворцовых земель. К этому времени Пехорка и Черная уже отдали свои названия Пехорскому и Почерневу станам. А новый стан, очевидно, был назван по имени одного из первых помещиков или прежнего управителя волости.

В боярских и дворянских фамилиях встречались самые разнообразные прозвища — Корова, Хвост, Квашня. В нашем случае прозвище могло быть связано со словом «обара» или «опара», что означало «тесто». Название «Обарнич» как бы отвечает на вопрос «чей» — то есть стан Обары, или Обарника. Это прозвище сохранялось в названии не только стана, но и пустоши Опариной (в одном из документов XVII в. она записана как пустошь Обарниково). Вероятно, так была названа первая образованная здесь помещичья деревня, ибо словом «пустошь» обозначалось не пустое место, а место существовавшего прежде и запустевшего селения с его пахотными угодьями. В этом же стане известна по документам XVII в. деревня Апарина (сейчас — деревня Опариха в Раменском районе).

Сменялись помещики, приходили новые и оставляли память о себе в названиях деревень. Можно, например, предположить, что впервые упоминающаяся в документах XVII в. пустошь, «что была деревня Черленикова, а Красково тож», получила первое название по имени князя Федора Семеновича Рождественского-Заболоцкого, который жил во второй половине XV в. и имел прозвище Черленый (багровый), а второе — по имени князя Андрея Васильевича Мещерского, по прозвищу Краска, упоминавшегося в середине XVI в. Но доказать это документально сегодня невозможно.

Первый документ, в котором мы встречаем название Обарнича стана — купчая грамота 1577 г. на пустоши Михайловскую, Заболотье и Хрулево «порозжих земель Московского уезду Обарнича стану». Эти пустоши прежде, с 1573 г., были «в поместье за Андреем Федоровым сыном Нагово». Выходец из известной боярской семьи, он в апреле 1677 г. был записан в поход в составе государева полка сотенным головой, но скончался, а может быть, был казнен до начала похода. Поместье, данное ему только на время службы, уже 10 мая было «отписано на государя» и зачислено в «порозжие» земли, не имеющие хозяина.

А 15 мая пронырливый дьяк Разрядного приказа Сапун Аврамов выкупил имение, уплатив по рублю за каждые три чети земли. Купленные земли стали его вотчиной: «Волен Сапун в той своей вотчине хоромы ставить и землю распахивать, и пруды, делать, и всякое строенье устраивать». Вотчина впоследствии перешла к его брату Василию Аврамову, а от того, уже в XVII веке в качестве приданого за дочерью к зятю Петру Корсакову, который вложил часть своей вотчины в Чудов монастырь. О других селениях Обарнича стана мы не встречаем сведений до XVII в. Но о каждом из них в писцовой книге 1623 г. говорится, «что прежде были» в поместье или вотчине за разными служивыми людьми.

Писцовые книги составлялись для упорядочения управле ния и сбора податей с населения. Территория Московского государства была разделена на уезды, и время от времени проводилась перепись сел и деревень с указанием количества крестьянских дворов и земельных угодий.

Однако древнейшие документы Московского уезда погибли в результате пожара более 250 лет назад; до нас дошли лишь сведения второй половины XVI в. по нескольким станам Московского уезда. Бесконечные войны во время царствования Ивана Грозного, безумства его опричников, бегство крестьян от закрепощения довершились в 1571 г. эпидемией чумы и опустошительным набегом крымского хана Девлет-Гирея, войско которого разорило все Подмосковье и угнало в плен десятки тысяч мирных жителей.

Если в книгах Тверского уезда, составленных в 1538-1540 гг. не встречается слово «пустошь», то писцовая книга Московского уезда, составленная в 1584-1586 гг., напоминает скорбный список, в котором на одно живущее селение приходятся целые перечни пустошей, «что были села» и «что были деревни».

Таково было положение в стране, которое на рубеже XVI-ХVII вв. привело Россию к экономическому и политическому кризису. В 1601-1603 гг., уже при царе Борисе Годунове, страну охватил небывалый голод:
«И много людей с голоду умерло, и много сел позапустело, и много мертвых по путям валялось, и много иных в разные грады разбрелись и на чужих странах помроша». А за ним последовало Смутное время — вторжение Лжедмитрия I с польскими интервентами, крестьянская война, прокатившаяся по всей территории южной и центральной России, почти двухлетняя осада Москвы армией «Тушинского вора» — Лжедмитрия II, наконец, оккупация Москвы поляками, которые сожгли московский посад вместе с его населением. На Гжельской дороге, проходившей через Обарнич стан, так же как на Большой Рязанской, действовали в те времена и грабительские отряды польских шляхтичей, и разбойничья шайка атамана Салькова, разгромленная князем Дмитрием Ивановичем Пожарским., В 1620-х гг. наряду с обычными писцовыми книгами составляются описания «порозжих земель», в которые вошли целые станы, а порой и уезды.

Медленно поднималась из пепла Русская земля. Но уже не суждено было возродиться большинству прежних деревень. Характер расселения изменился. Хозяева старались свести своих крепостных крестьян в одно селение, где они находились под присмотром владельца или его приказчика.

В XVII-XVIII вв. в основном сложилась система расселения, которая почти без изменений существовала до начала ХХ века. Все это в полной мере относится и к территории Обарнича стана. Несмотря на то, что в писцовой книге 1584-1586 гг. не сохранились записи по Обарничу стану, отдельные сведения об этом времени мы можем получить благодаря тому, что почти сорок лет спустя на нее ссылались составители писцовых книг 1623 г. (в то время это считался 7131 год, так как летосчисление велось от «сотворения мира», за 5508 лет до Рождества Христова). Упомянутые в книге «пустоши, что были деревни», существовали в 1584-1586 гг., другие же, запустевшие до той переписи, отмечаются как пустоши без упоминания об их происхождении от деревень.

Писцовые книги XVI-XVII вв. хранятся в архиве и недоступны для рядового читателя. Но для тех, кто сегодня приступает к изучению древней истории сел и деревень Подмосковья, чрезвычайно ценным источником послужат опубликованные более ста лет назад «Исторические материалы о церквах и селах в XVI-XVIII столетиях», подготовленные и изданные замечательными тружениками — братьями Василием Егоровичем и Григорием Егоровичем Холмогоровыми. В 11 выпусках их труда, издававшихся с 1880 по 1913 гг., на основании архивных источников прослеживаются три столетия из жизни более тысячи старинных сел, в которых находились церкви бывшей Московской епархии, в том числе и сел, которые относились к так называемой Вохонской десятине.

Е.Н. Мачульский. Наше Красково. М:Энциклопедия российских деревень, 1998

Далее: Вотчина Матрёны Красновой